«Записки импресарио» в театре «НИКА»

В Доме актера новый театр — «Ника». Он родился благодаря молодым актрисам украинского драматического театра им. Т. Шевченко Татьяне Турке и Ольге Шелкуновой. Презентация «Ники» ознаменовалась спектаклем «Записки импресарио» по мотивам пьесы Зиновия Сагалова «Любовные игры Сары и Элеоноры» о двух легендах мировой сцены прошедшего века Саре Бернар и Элеоноре Дузе.

Вряд ли скромную роль импресарио Жозефа в исполнении молодого артиста театра им. Т. Шевченко Михаила Терещенко можно считать заглавной. Актер фактурный, с положительным обаянием, он, однако, оставляет в роли много «белых пятен». Кроме того, сказывается элементарная малоопытность М. Терещенко — центральная роль вне студенческих стен у него случилась впервые. Все-таки спектакль называется «Записки импресарио», то есть именно его взгляд на судьбы великих актрис должен быть определенной точкой отсчета. Вместо этого на лидерство претендуют именно актрисы.

Кажется, что у режиссера Армена Калояна над законами театра преобладают законы выразительности и приемы театра-кабаре. Наличие ярких героинь-«звезд», подробности личной жизни которых и составляют сюжет представления; некая концертность исполнения; демонстрация смежных с театром искусств и откровенно завлекательных ходов; отсутствие четко выраженных завязки, развязки и кульминации — все это мало соответствует представлению о драматическом спектакле.

В истории, разыгрываемой тремя актерами, к тому же принял участие профессиональный художник. Нет, не в привычном качестве, а именно в роли актера или, скорее, перформера. Гамлет Зинькивский, в последнее время заметная личность в культурной жизни Харькова, предстал в «Записках импресарио» в роли поэта, драматурга и художника Габриэле д’Аннунцио. Он начал спектакль, нарисовав на чистом планшете летящий над пейзажем самолет — мгновенно, легким росчерком. Дальше он презентовал публике странный портрет «с глазами демона» — по сюжету это автопортрет д’Аннунцио, купленный на аукционе Элеонорой Дузе. И тогда импресарио Жозеф, исполняющий в спектакле роль автора, попробовал разыграть лот среди харьковской публики, резанув слух сочетанием слов «Париж», «Италия» и «гривня». Сама по себе идея режиссера дать возможность художнику творить на глазах у публики кажется некоей свежей струей, но только заявленный вначале прием, использованный вторично в середине спектакля, затем потерялся, оказался «холостым», забытым.

Вместе с тем, спектакль-кабаре — это, вроде бы, и не беда. Просто такой особенный жанр. На который, уверена, судя по полному залу, всегда найдется спрос. Вот только как примирить заявленный в метафорической форме творения художника тезис о «высоте полета» великих актрис и то, что спектакль, по сути, свел разговор о них к констатации извращений и болезни Сары Бернар и потерянности, религиозной экзальтации Элеоноры Дузе? А где же «настоящие» Сара и Элеонора? И тут уж от разговора о режиссуре не отвертишься. А она, все же, не исчерпывается водружением на сцене «натурального» гроба с красной оббивкой, в котором привыкла спать чудачка Бернар. Не исчерпывается режиссура и эпатажным решением эпизода, где Сара Бернар читает монолог Гамлета «Быть или не быть», когда ее в буквальном смысле слова заколачивают в гроб. Режиссер мог бы и должен был бы помочь хорошим актрисам найти целостные характеры изображаемых «мадам» и «сеньоры». Вместо этой целостности, присущей драматическому характеру, нам, согласно законам кабаре или мюзик‑холла, представили по единственной, без развития ипостаси каждой из них. Видимо, их выбор подсказала актрисам близость к собственным индивидуальностям.

Разговор о главном в спектакле — о дуэте Элеоноры и Сары — хочется начать с моментального образа-вспышки. Явление Сары Бернар — это удача (опять же, эффектное появление — в духе ревю!). Ольга Шелкунова изысканна и красива в соответствии с тем каноном красоты, который приветствовался в эпоху модерна. Вечернее платье со шлейфом, элегантная шляпа с широкими полями, великолепная прическа с танцующими прядями-локонами… Фигура была выхвачена лучом света и застыла в нем (художник по свету — Павел Кравцив). Это был красивый в своей содержательности стоп-кадр, в котором было все — и эпоха, и стиль, и неподражаемая Сара Бернар. Но, «ожив» и заиграв, образ не поразил многогранностью. Актриса постоянно педалировала стервозность, взбалмошность, эгоистичность, распущенность «великой Сары», в то время как ее величие осталось «за кадром».

Элеонора Дузе в исполнении Татьяны Турки подкупает чертами гениальной оборванки-босоножки. Со временем, однако, пресловутая бедность Дузе начинает раздражать. Изменился статус — она уже прима мировой сцены, меняются платья и украшения, но Элеонора все так же растрепана и по-прежнему босиком. Разгадывать сей нехитрый ребус нет сил — очень жаль актрису, играющую суровой зимой с босыми ногами.

Экспрессия, драматическая отдача обеих актрис (особенно в выгодном свете предстает Элеонора-Турка) свидетельствует об их стремлении убедить, заставить сопереживать. Роли, безусловно, задумывались и играются, как подобие бенефисов. Но только без вдумчивой режиссуры все это уходит, как вода в песок. К тому же, «модерн» кончился на музыке (Мария Голубничая и Руслан Прончатов). В спектакле на камерной площадке (малая сцена Дома актера), где зрители все время смотрят прямо в глаза играющим буквально среди них актерам, атмосфера слишком важна, чтобы так пренебрегать музыкой. А она в этом спектакле какая-то «необязательная», не несущая жанра.

В качестве совета хочу порекомендовать театру не экономить на режиссуре, художнике и заведующем музыкальной частью. Только увлеченные специалисты помогут следующим спектаклям «Ники» найти не приблизительный, а точный стиль. Но и сейчас в этом театре очень хорошие актеры, здесь умеют выбрать яркую сценичную драматургию, стремятся экспериментировать в рамках камерного жанра. Все это плюс энтузиазм студийцев, думаю, обеспечит им как минимум половину того, что необходимо для успеха.

Благодаря его директору Сергею Бычко, Дом актера — это площадка, открытая для всяческих экспериментов и здоровых инициатив. Однако опыт многих коллективов, заявивших о себе в этих стенах и затем исчезнувших, говорит: мало ярко стартовать, необходимо удержаться на плаву, выдержать мощную конкуренцию. Для этого необходимы свое лицо и стратегия, найти и утвердить которые мы и желаем новому театру «Ника».

Автор: Юлия КОВАЛЕНКО, театровед, фото Анны КРИВОРУЧКО